О жизни в сказке

У всего есть две стороны.​

С самого детства мои желания всегда исполнялись. Любые и без всяких усилий, даже когда казалось, что это невозможно.
Я помню, как мы с мамой сидим в тёмной комнате, она плачет (уже позже я узнала, что в то время она крутилась на трёх работах за копейки, чтобы как-то содержать нас вдвоём, потому я и приходила в садик всегда первой, а уходила вместе с воспитателями), а я всей своей душой желаю, чтобы у неё всё стало хорошо, и она больше никогда не плакала. Спустя какое-то время появился один Человек. Моя мама – очень добрая женщина, всем стремящаяся помочь, она не умела отказывать. Даже если её обвешивали, она ничего не говорила, думая, что у продавщицы тоже маленький голодный ребёнок дома. А Человек мог прийти в магазин и наругать нечестных людей. Правда, он ругал и меня (тогда же я и научилась не приставать к другим со своими просьбами и проблемами), но мама была счастлива, она действительно перестала плакать.
Ещё мне вспоминается момент в школе. Мы на уроке обсуждаем только что прочитанный рассказ про мальчика, который трогательно заботился о своей новорождённой сестрёнке. Учительница попросила каждого рассказать о своих братьях и сёстрах, но у меня никого не было. И пускай мы жили с мамой только вдвоём, мне хотелось. Через месяц они с Человеком сыграли свадьбу, а ещё через некоторое время мама сообщила, что у меня будет сестрёнка.
Человек, что жил теперь с нами, терпеть не мог животных. А я жуть как хотела иметь у себя верного пушистого друга – собаку, но боялась заикнуться даже о хомячках. Я никогда не рассказывала им с мамой об этом желании, тем более дома теперь был маленький ребёнок, но однажды они позвали меня к себе и предложили завести мне щенка…
Так было во всём. От таких глобальных вещей, до любых игрушек (например, вдруг приезжал дедушка и на прогулке покупал мне покемона), книжек и мультфильмов (я не писала писем Деду Морозу, но получала их от родителей на Новый год). Когда мне было двенадцать, в домах только-только начали появляться компьютеры. Человек тоже завёл себе такой, берёг его, как зеницу ока, и никого не подпускал к нему. Но у моих одноклассников уже стали ходить по рукам диски с играми, и мне тоже хотелось посмотреть на это чудо. И вот я дрожащими руками протягиваю Человеку диск, одолженный у подружки на недельку, а он берёт и перезаписывает его, что я теперь могу играть, сколько захочу. Ну, по часу в день, разумеется.
Мне было пятнадцать, «продвинутые» подруги уже всерьёз общались с мальчиками, и я тоже захотела себе парня. Одно желание – и вуаля, хоть я и была типичной серой мышкой. Парня иметь мне не понравилось, и спустя пару недель мучений он исчез с горизонта так же легко, как и появился. Потом я желала просто романтичных поцелуев под луной, и со мной приключился курортный роман. Затем было желание настоящей любви – и это я получила без всяких проблем. И только с четвёртой попытки до меня дошло, что желать надо любви не только настоящей, но и взаимной…
Я мечтатель с детства. Я зачитывалась фантастическими книгами и воображала себя в этих вымышленных мирах. Сию мечту, а также желание истинной дружбы исполнили ролевики, рядом с которыми я могла почувствовать себя хоть волчонком-оборотнем, хоть лесной колдуньей, хоть… призраком. И часть из тех людей осталась моими верными и самыми близкими друзьями по сей день.
Я, как и многие дети моего времени, мечтала попасть в Хогвартс. Когда я поступила в свой аграрный университет, я поверила, что и это желание свершилось. Множество корпусов, надземные переходы, тёмные пыльные уголки, которые никто не посещает, собственное хозяйство – сродни Запретному лесу, предметы, многие из которых были не менее удивительными, чем уроки в школе волшебства (взять ту же анатомию, где мы с первого занятия разбирали коровий скелет, химию и биохимию со множеством удивительных опытов и многое-многое другое).
Не секрет, что серые мышки в тайне мечтают о популярности, и в десятом классе меня ни с того, ни с сего выдвинули в ученики года, тогда весь класс пришёл на моё выступление меня поддержать. Я хотела играть в группе на скрипке, и хотя при поступлении в вуз я целый месяц не решалась ни с кем заговорить, другие студенты как-то прознали о моём увлечении и пригласили в студклуб. И там я, социофоб от природы, тоже много где засветилась, ибо хотела: танцы, где меня подкидывали в воздух, КВН, который я самолично организовывала, ректорский приём и всё в том же духе.
Моим последним желанием перед тем, как я… изменилась, стало изменить одного человека. Мой одногруппник, слишком тёмная личность, ненавидящий весь мир, проводящий над людьми свои бесчисленные психологические эксперименты и считающий жизнь скучной, серой и безынтересной. Я пыталась ему доказать, что всё не так, и жизнь на самом деле чудесная, яркая и радужная. Но он и его мировоззрение были сильнее. Я разучилась мечтать. Перестала хотеть. Очутилась в тёмном мире, где желания не исполнялись. Их просто не было. Я поступила на профессию своей мечты, но, поработав, поняла, сколь была наивна. У меня было блестящее будущее с двумя предполагаемыми высшими, но я не понимала, зачем. Я любила этого человека, но он не спешил отвечать взаимностью, испытывая и меня наравне со всеми. Нет, больше и грубее. «Оставьте меня», - всё, о чём я мысленно просила. Другие желания закончились. Это и впрямь плохо, когда любые твои мечты исполняются просто так, потому что тогда сказка оборачивается кошмаром. Нет стремлений, нет выхода, нет жизни. Зачем жить?
Я не знаю, сколько прошло времени, когда одно желание всё же появилось. Я осмелилась обратиться за помощью к людям, чего не позволяла себе с самого детства. Пускай пока и мысленно: «Спасите меня». И тогда один парень с пятого курса, который ещё полгода назад обсуждал со мной планы по созданию собственной группы, вдруг появился из ниоткуда и пригласил на репетицию, сообщив, что придёт новый гитарист. Эти репетиции буквально возродили меня. Тот парень постоянно хвалил и подбадривал меня, звал меня вместе с их уже устоявшейся компанией гулять, за что я была ему крайне признательна, а гитарист… С ним мы сыгрались с первых секунд. Мы импровизировали вместе, и моя душа вновь смогла полететь. И хотя я и теперь ни о чём не мечтала, лишь жадно вдыхала воздух, которого была лишена столь долгое время, спасение было не окончено, и чудеса продолжались.
Оказалось, они всей своей компанией сводили нас с тем гитаристом, который… влюбился в меня с первых секунд. Нас то и дело сталкивали в экстрим-парке, оставляли вдвоём на катке и вообще везде, где было возможно. Я узнала его лучше, поняла, что он уже прошёл через подобное и выбрался – именно он мог мне помочь. Спасти. А потом он предложил преодолевать эту сложную жизнь уже вместе, и я согласилась.
А ещё когда-то давно я мечтала, чтобы, когда найду того самого человека, у нас всё было как в сказке. И теперь это желание осуществлялось на моих глазах в полную силу.
Однако… кое-что не изменилось: я так и не научилась мечтать. По сути, теперь у меня было всё, чего я хотела, и спустя какое-то время болезнь стала прогрессировать. Кстати, примерно тогда же изменился тот мрачный одногруппник – стал прямо таким, как я была до, и уже он убеждал меня в смысле жизни, только безрезультатно. Будучи на грани, от страха, наверное, я загадала последнее, что у меня «завалялось» в арсенале – ребёнка, и это чудо – самое настоящее – произошло. Я никогда и ничего так сильно не желала, и, несмотря на множество болезней в самом организме, на температуру под 40 градусов весь первый триместр, на постоянные падения во втором и больничный режим в третьем ребёнок рос и развивался, даже опережая все нормы. Мы справились.
Но заново мечтать, как и ходить, пришлось обучаться постепенно, потихоньку. Желание жить мне удалось сохранить. Но мечтать по-настоящему? Парить в своём воображении, невероятных фантазиях? Увы. Может, это такой этап взросления. Может, необходимость думать о множестве других, вполне себе материальных и бытовых вещей сковывает крылья?

Второй беременности мы не ждали и не желали, но она случилась. Я стояла перед нелёгким выбором и долго сомневалась, но когда всё-таки примирилась с фактом, судьба решила за меня, запустив самопроизвольный аборт. И хотя это ужасно, я уже не могу думать только о себе и своих переживаниях. Помимо множества других дел у нас заболела собака, и я до сих пор с холодом в груди вспоминаю, как вышла с последнего УЗИ и направилась прямиком в ветклинику с абсолютно равнодушным, ничего не выражающим лицом. Я, наверное, должна была плакать и кричать, но было нельзя. Некогда. Не получалось… Ни там, ни дома – не перед ребёнком же и уставшим с работы мужем, которого самого эта ситуация выбила из колеи. Не с кем разделить. Чувства потерялись, что меня напугало сильнее всего прочего, поскольку апатия – самый верный признак возвращающейся болезни.
И всё же теперь я наконец-то подобрала слова, чтобы передать, что я ощутила. Я не думала, что прерванная беременность – это настолько больно (не только физически), когда у тебя уже есть ребёнок. Вроде, имеется один – живи и радуйся, но нет. Уже не понаслышке зная, как это всё происходит, отлично помня все свои мысли и переживания в первый раз, чувствуешь, насколько он был живым и настоящим существом, а не просто зародышем, насколько он был чудом. А я… я не верила в чудо, не загадывала его, и это аукнулось. Кто-то, быть может, назовёт сей случай всего лишь совпадением, но для меня их не существует.

…и порой, чтобы чудо свершилось, не хватает лишь самой малости – веры.